Казахстанская политика – вещь очевидная и предсказуемая. Всегда было так, что реальные политические войны происходили внутри властной иерархии, оппозиция являлась периферийной проблемой, которая решалась на региональном уровне. Сегодня становится понятно, что Казахстан будет держать курс на демократизацию, при этом сохраняя преемственность, власть любыми способами будет стремиться к стабильности, которая как раз и характеризуется очевидностью и предсказуемостью.
Преемственность курса президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева была объявлена им самим в день вступления в должность, и со стороны очевидно, что нынешний глава государства будет еще долго оставаться у власти, поддерживаемый мудрым Нурсултаном Назарбаевым. За время своего правления, Токаев показал себя сильным и решительным политиком, который вопреки разговорам принимает ключевые решения самостоятельно. Вне всяких сомнений, кадровый вопрос сегодня – в руках президента, что говорит не только о доверии со стороны Первого Президента Казахстана, но и об окончании транзитного периода передачи власти.
Одним из символичных завершающих штрихов стала передача поста председателя Ассамблеи народа Казахстана от Назарбаева к Токаеву. Не будем забывать, что АНК – детище Нурсултана Абишевича, которое стало одним из символов молодого Казахстана.
Следующим шагом, по логике, должна стать передача поста председателя правящей партии Nur Otan – безусловно, при условии, что все эти посты в дальнейшем будут передаваться следующим президентам. В этом и есть четкость и поступательность планов Елбасы по транзиту власти.
Гораздо более незаметные, но невероятно важные детали транзита – это те, что идут как бы "за рамками". Об этом уже говорилось: борьба внутри госаппарата, передел зон влияния и государственного управления. Без сомнений, для чиновников, которые работают при новом президенте, тем более в условиях пандемии и сопутствующих проблемах (в том числе критики в СМИ и социальных сетях), это стрессовая работа. Давление помимо объективных факторов усиливается за счет расширившегося фронта критики как с точки зрения тем для нее, так и с точки зрения появления новых информационных инструментов.
В ситуации, когда работа ключевых министерств и ведомств Казахстана оказалась затруднена пандемией, критическая нагрузка со стороны общественности легла на плечи тех, кто оказался на самой передней линии огня.
Например, всегда нещадно критикуемое Министерство труда и соцзащиты получило неожиданную передышку – государство взвалило на себя обеспечение выплатами граждан по 42 500 тенге – деньги пусть и небольшие, но сама мера сработала как жаропонижающее для Министерства. Да и в столь серьезных условиях, когда весь мир испытывает глобальный кризис, население относится с пониманием к работе этой структуры. То же самое, видимо, касается и министерств, курирующих направление спорта и культуры, экономики, недропользования и т.д. Их деятельность частично парализована в силу объективных причин.
С другой стороны, в самом пекле оказались министерства здравоохранения, образования, информации и общественного развития. И, нужно сказать, что со своей работой эти ведомства справляются – кто-то лучше, кто-то хуже.
То, что Минздрав в Казахстане, как и в любой другой стране будет подвергнут жесточайшей критике, было ясно с самого начала пандемии. Однако, руководству удается выравнивать ситуацию – сначала это произошло после первой вспышки пандемии, когда Алексей Цой только стал министром, второй раз – после критики по поводу нехватки вакцины. Сегодня этот вопрос в Казахстане решается гораздо более высокими темпами, чем у подавляющего большинства развитых стран мира.
Министр образования Асхат Аймагамбетов подвергается нешуточной травле и делать прогнозы насчет него сегодня никто не берется – скорее всего, все будет зависеть от президента.
Особняком в этом ряду стоит Министерство информации и общественного развития, которое ровно год назад возглавила Аида Балаева, ранее работавшая в регионах (акиматы Алматинской области, Алматы, Астаны) и помощником президента Токаева. Балаева возглавила ведомство, курирующее шесть серьезных направлений – информацию, общественное развитие, религию, межэтнику, семейные отношения и молодежную политику. Два первых направления – всегда очень критикоемкие, межэтника – всегда взрывоопасна. При том, что практически все информационное сообщество и гражданские активисты ориентированы на Министерство и не всегда бывают довольными его работой, глава ведомства сумела за год выстроить отношения практически со всеми, в том числе с серьезными и системными критиками власти.
Возможно, секрет в открытости министра – она, как многим известно, активна в социальных сетях и не оставляет без реакции вопросы от подписчиков, постоянно проводит встречи с представителями СМИ и гражданского общества. Коллеги из Казахстана также подчеркивают, что в период пандемии Министерство постоянно взаимодействовало не только с государственными, но и с частными СМИ, реализовав планы по ослаблению налоговой и иной финансовой нагрузки на казахстанскую прессу.
Подытоживая сказанное, можно отметить, что при президенте Токаеве стали обращать на себя внимания чиновники высшего звена, на которых он будет опираться в последующие годы своего правления. В их числе, по всей видимости, также молодые глава Министерства цифрового развития Багдат Мусин и глава Миннацэкономики Асет Иргалиев – новая волна политического истеблишмента Казахстана.
В целом, на фоне происходящего на карте бывшего Союза, радует, что в Казахстане стабильность и относительное в рамках общемирового кризиса благополучие. Это как раз тот случай, когда очевидность и предсказуемость – во благо.
