Поэтому одна из основных целей этого конфликта – историческая память. Прежде всего – история Второй Мировой войны, поскольку именно она, как полагают западные эксперты, является едва ли не единственным связующим звеном между постсоветскими государствами.
Несколько лет назад одна из наших соотечественниц, проживающих в Германии, поделилась со мной позицией немецких экспертов и политологов, обсуждавших в Берлине, как Вторая мировая война повлияла на развитие Европы. Большинство были уверены, что самый значимый вклад в победу над нацистской Германией внесли США и, в целом, Западный фронт. При этом никто не удосужился даже просто сравнить потери Вермахта и союзных ему войск на Восточном и Западном фронтах. А ведь только под Сталинградом немцы и их европейские союзники потеряли больше, чем в противоборстве с англо-американскими силами на других театрах Второй мировой войны за все ее годы.
Примерно в то же время СМИ сообщали, что довольно значимое число школьников и студентов Японии убеждены: атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки провел Советский Союз.
Удивительно, казалось бы? Но сегодня нежелание знать факты и опираться на них выливается в публикации и материалы, в которых утверждается, что не было Курской дуги и подвига Красной Армии в битвах под Сталинградом и за Москву. Советским военным ставят в вину нежелание поддержать Варшавское восстание, хотя Армия Крайова сама отказывалась от сотрудничества. Из упоминаний исчезла крупнейшая наступательная операция на европейском театре войны – «Багратион», потому что проводилась практически в одно и то же время, что и высадка западных союзников СССР в Нормандии. Забылось, что капитуляция Японии стала следствием не атомной бомбардировки, а разгрома советскими войсками ее главной, самой многочисленной и мощной сухопутной группировки - Квантунской армии. Хотя, уточню, исторические документы тех лет ясно свидетельствуют: островная империя не собиралась сдаваться перед натиском США даже под угрозой применения ядерного оружия. Токио решил выкинуть белый флаг только после того, как Красная Армия в считанные недели уничтожила крупнейшие наземные силы Японии.
Стоит ли сегодня удивляться, что об освобождении Освенцима американскими войсками практически одновременно заявили авторитетный немецкий журнал Шпигель и посольство США в Дании? Или тому, что Европарламент, обвинивший не так давно СССР в развязывании Второй Мировой, переписывает итоги Нюрнбергского трибунала?
Можно предположить, что подобные интерпретации истории – плод ревизионистской политики побежденной стороны. И это кажется логичным, тем более что к проигравшему лагерю нужно относить не только нацистскую Германию или Японию, но и едва ли не большую часть Центральной и Восточной Европы. По крайней мере, если судить по тому интернационалу, с которым Третий рейх напал на СССР в 1941 году. Но нет. Здесь более уместны аналогии с операцией «Немыслимое», планы которой разрабатывались по заданию Черчилля в 1945 году. Британцы рассматривали возможность выставить против Красной Армии части «Вермахта», сдавшиеся западным союзникам, и польские формирования. И это очень напоминает ситуацию, которую мы видим сегодня. Ведь в последнее время внимание мировых СМИ приковано к риторике польских политиков и ревизионистов из близких им стран, спекулирующих тем, что в 1939 году Советский Союз отодвинул свои границы к линии Керзона. Той самой, между прочим, линии, по которой Варшаве в 1920-е годы предлагали провести границы Великобритания и другие участники Антанты.
Бытует мнение, что в некоторых младоевропейских столицах пытаются примерить роль невинных агнцев, чтобы обезопаситься от возможных притязаний со стороны жертв Холокоста – в свете поддержанной США инициативы о компенсационных выплатах пострадавшим. Но, очевидно, существует и чисто геополитические причины. Об этом, в частности, свидетельствует переход в лагерь ревизионистов отдельных постсоветских государств. На данный момент от мирового сообщества пытаются добиться признания геноцидом голода на Украине. Казахстан и Поволжье, где в те годы также фиксировалось много жертв, соответственно, инициаторами не упоминаются, поскольку нарушают стройную концепцию голодомора как этнической чистки.
Схожий тренд по вполне понятным причинам сегодня затрагивает даже названия армейских соединений Красной Армии - Украинский фронт, Львовская дивизия и прочие. Подобные названия нарочито выпячиваются, позволяя утверждать, что Европу от нацистов освобождала не многонациональная Красная Армия, а представители вполне определенной этнической группы. В силу упомянутых выше причин это удивительное своим невежеством утверждение находит преданных апологетов даже в среде дипломатов. Что само по себе уже свидетельствует о целенаправленности подобной кампании. В невежество дипломатов, простите, мне не верится.
Можно предположить, что евроэлиты – старые и новообращенные - преследуют цель обелить предтечей за сотрудничество - в той или иной форме – с нацистским режимом. Заокеанские союзники, следует полагать, преследуют несколько иные интересы.
Долгое время говорить о текущей информационной войне на международных площадках стеснялись. Теперь эту реальность, нисколько не смущаясь, открыто обсуждают уже и участники именитой Мюнхенской конференции. Ряд европейских и американских экспертов откровенно признают: войну эту затеяла их сторона. Сложно спорить с тем, что атлантические структуры довольно продолжительный срок выделяют фантастические суммы на так называемое информационное противодействие России, и оно, к немалому сожалению внушительной части постсоветских элит, ведется не только против самой крупной страны-правопреемницы СССР, но и бывших союзных республик, имеющих смелость ее поддерживать.
Задача текущей информационной войны сделать постсоветское пространство токсичным, чем в свое время стращала администрация известного нобелевского лауреата. Поэтому одна из основных целей этого конфликта – историческая память. Прежде всего – история Второй Мировой войны, поскольку именно она, как полагают западные эксперты, является едва ли не единственным связующим звеном между постсоветскими государствами.
Есть мнение, что попытка приравнять СССР к нацистской Германии – предпринятая, как известно, наиболее проамериканскими участниками ЕС - имеет под собой цель поставить под сомнение право России на постоянное членство в Совете безопасности ООН. Это можно назвать конспирологической теорией, вот только к теории заговора отнести ее будет слишком легкомысленно. Тем более, что буквально несколько дней тому назад помощник госсекретаря США по военно-политическим вопросам Кларк Купер заявил в Мюнхене, что Россия занимает деструктивную позицию в СБ ООН. И, по его словам, было бы хорошо, если бы это изменилось.
Вопрос: почему война за историю обострилась именно сейчас? Представляется, что логичней ее было бы вести в 1990-х, на руинах СССР. На то есть по меньшей мере две причины. Во-первых, значимая часть постсоветских элит и населения еще связывали себя с Победой в Великой Отечественной войне, и преодолеть их сопротивление было бы непросто. Во-вторых, в этом и не было необходимости. Распад СССР привел к формированию однополярного мира, и главный игрок на мировой арене мог позволить себе игнорировать интересы не только других стран, но и структуры ООН, а также международное право.
Сегодня складывается иная картина. Симптоматично, но авторитетная Мюнхенская конференция уже второй год посвящает обсуждения упадку условной западной цивилизации и утрате ею морального права что-то диктовать странам, не входящим в ее ареал. Ослабление позиций лидера привело к тому, что евроатлантисты в немалой степени растеряны и дезориентированы. Вполне понятно, почему происходящее вынуждает этих игроков пытаться сохранить выгодный им миропорядок - даже за счет дискредитации механизмов ООН. Френсис Фукуяма предсказывал им конец эпохи, вот только никто из обозначенных выгодополучателей не смог понять, в чем предсказание следует трактовать буквально.
Трансформации на мировой арене нередко сопровождаются масштабным кровопролитием. Подобная угроза, конечно же, существует и сейчас, но в более страшной форме. Представляется, что мир до сих пор не скатился к третьей мировой войне только благодаря тому, что известный нам миропорядок был сформирован по итогам Второй мировой и непосредственно благодаря участию в этом процессе наших предков. Поэтому мы должны быть кровно заинтересованы в том, чтобы сохранить память о том, какой вклад в это внесли предыдущие поколения. В противном случае, боюсь, это может закончится глобальной катастрофой.
