Историк Радик Темиргалиев напомнил о реальной истории казахско-китайских отношений.
Опубликованный 8 апреля 2020 г. на китайском портале Sohu.com материал под названием «Почему Казахстан жаждет вернуться в Китай?» стал причиной серьезного общественного резонанса в стране. Посол КНР был вызван в МИД РК, где ему была озвучена официальная нота протеста по причине несоответствия подобных публикаций духу стратегического партнерства двух государств.
Поскольку в статье упоминаются якобы различные исторические факты, касающиеся казахско-китайских отношений в прошлом, ИМЭП при Фонде Первого Президента попросил прокомментировать их историка Радика Темиргалиева.
— Автор нашумевшего материала утверждает, что китайский этнос (ханьцы) принимал участие в этногенезе казахского народа, что есть отдельные группы казахов, считающие себя прямыми потомками китайцев. Насколько соответствуют действительности подобные утверждения?
— Насколько я знаю, исследования в области популяционной генетики не подтверждают генетического родства казахов и китайцев. Конечно, все люди братья и все мы восходим к единой праматери («митохондриальной Еве») и единому праотцу («Y-хромосомному Адаму»), но человеческие популяции разошлись довольно давно и весьма далеко. Поэтому, говоря строго научно, казахам генетически ближе всех соседние тюркские народы: башкиры, каракалпаки, кыргызы, узбеки, татары и так далее.
Очевидно, что авторы таких материалов говорят о каких-то обывательских представлениях, включающих в себя определенные мифы и откровенные фейки. Например, у нас тоже есть те, кто настаивает на арийском происхождении казахов. Другие убеждены, что казахи являются потомками шумеров. В общем, как и в других странах, жанр «фольк-хистори» довольно живуч и активно развивается.
Однако замечу, чего у нас точно нет, так это адептов теории китайского происхождения казахов. Это факт. И он о многом говорит в плане реальных массовых предпочтений казахов.
— В статье говорится также о том, что в XVIII веке территория Казахстана вошла в состав Китая, и Россия, впоследствии воспользовавшись ослаблением соседа, смогла отторгнуть наши земли.
— Для начала надо понимать, что Китай в тот момент находился под многовековым игом завоевателей маньчжуров, из которых и происходила династия Цин.
Маньчжуры с высокомерием относились к коренному населению, действовали различные дискриминационные нормы, подчеркивающие второсортное положение этнических китайцев ханьцев. В частности, было запрещено заключение браков между маньчжурами и ханьцами. Естественно, что китайцы неоднократно восставали против чужеземного господства, пока наконец освободительная борьба в начале XX века не закончилась успехом в ходе Синьхайской революции.
Следует также отметить, что и юридически современная КНР не считает себя правопреемником империи Цин, отказавшись, в частности, выплачивать ее долги западным державам.
Теперь что касается казахско-цинских отношений. После разгрома Джунгарского ханства, в 1756 году цинские войска начали войну против казахов. В ходе первой кампании султану Абылаю удалось организовать успешное сопротивление агрессору. Но в 1757 году, после тяжелого поражения, он был вынужден вступить в переговоры и даже временно признать себя цинским подданным.
Здесь необходимо четко понимать содержание терминов. Цинский император считал казахов не подданными в составе своей империи, а внешними вассалами (вай фань). В Европе такие отношения именовались протекторатом. Поэтому Цинское правительство воздвигало пограничные укрепления не на территории современной Алматинской области, а примерно там же, где проходит современная казахстанско-китайская граница.
Никакого реального влияния на казахских правителей Цинская империя также не имела. Абылай-султан был полностью самостоятелен. Как отмечал по этому поводу А. И. Левшин: «Уверенный в своих достоинствах, он искусно привлекал к себе приверженцев важностию своею и осторожным поведением, грозил врагам своею силою и признавал себя, смотря по нужде, то подданным русским, то китайским, а на самом деле был властитель совершенно независимый».
Со временем возможности властей царской России начали увеличиваться, они стали активно участвовать во внутренней казахской политике и продвигать выгодных себе кандидатов в качестве ханов. Но влияние цинских властей всегда оставалось символическим, пока не прекратилось совсем.
Кстати, Россия тут была ни при чем. В 1840 г. казахи своими силами разгромили в Жетысу трехтысячный цинский военный отряд, после чего маньчжурские чиновники уже не рисковали показываться в казахских кочевьях.
— Напоследок хотелось бы узнать ваше мнение о влиянии таких материалов на казахстанско-китайские отношения. К примеру, некоторые отечественные эксперты говорят, что реакция нашего МИД имела чрезмерный характер, что это заурядная публикация независимого от официальных властей своей страны китайского блогера.
— Я могу опираться в этом вопросе только на логику и рациональный анализ. Факт в том, что сайт Sohu.com, на котором опубликована статья, является в Китае одним из самых популярных информационных ресурсов. При этом сайт, как мне известно, довольно последовательно эксплуатирует тему территориальных претензий к соседним государствам. Так, в прошлом, к примеру, схожие по смыслу и стилистике провокационные материалы были посвящены России и Кыргызстану.
Учитывая уровень контроля над внутренним информационным пространством в Китае, можно сделать вывод, что соответствующая обработка аудитории вряд ли может быть случайной. Можно, конечно, допустить, что какие-то китайские блогеры занимаются этим «из любви к искусству», но также вполне вероятно, что официальные структуры, которые в других случаях осуществляют тотальный надзор за контентом СМИ и соцсетей, просто закрывают глаза на подобное «творчество». Почему они это делают, отдельный вопрос.
Учитывая все это, я считаю, что реакция казахстанского внешнеполитического ведомства была вполне разумной и адекватной.
