По мере освобождения территории Сирии интересы игроков, причастных к развязыванию гражданской войны в этой стране, все больше расходятся. Операция сирийской армии по ликвидации последнего анклава террористов в провинции Идлиб привела к очередному приступу милитаризма в Турции. Аналитики заговорили о возможности российско-турецкой войны, а огромный регион от Ближнего Востока до Центральной Азии оказался под угрозой дестабилизации.
Двурушничество по-турецки
Если вспомнить историю войны в Сирии, то Турция с самого ее начала являлась одним из самых непримиримых противников Б. Асада, поддерживая различные оппозиционные группировки и входя в состав проамериканской коалиции. После обращения Дамаска к России за помощью шансы уничтожить САР исчезли, что заставило Турцию изменить свои подходы. Войдя в Астанинский процесс, Анкара получила зону деэскалации в Идлибе. По договоренностям, достигнутым в 2017 г. в Астане и в 2018 г. в Сочи, Анкара обязалась отделить радикальную оппозицию от умеренной, прекратить атаки боевиков из Идлиба на российские и сирийские военные объекты, создать демилитаризованную зону 15-20 километров по линии соприкосновения правительственных войск и вооруженной оппозиции, а также восстановить транзитное сообщение по трассам М4 и М5 между Алеппо и Дамаском.
Мотивируя заинтересованность в Идлибе, Турция говорит о защите своих жизненных интересов. Кроме того, она видит угрозу со стороны курдов, пытаясь создать «буферную зону» между своими южными регионами и курдскими районами Сирии. Казалось бы, бери и выполняй, установив мир в САР, после чего беженцы вернутся домой, а курды вольются в сирийское общество.
Но Анкара решила продолжить войну с Б. Асадом другими средствами. Так и не признав сирийские власти, она применяет двойные стандарты. Как пишет турецкое издание Evrensel, «Анкара упорно не желает идти на контакт с Дамаском, пытается поместить сирийскую армию, официальную армию Сирии, в террористический контекст». Исключение делается лишь для атак армии САР на курдское ополчение, «однако на остальной территории Сирии сирийская армия многократно подвергалась атакам со стороны Турции или напрямую, или посредством вооруженных групп, совместно с которыми действовали ВС Турции».
На это указывает и генеральный директор Российского совета по международным делам А. Кортунов, отметивший, что «они не признают претензий Москвы по поводу несостоявшегося размежевания между радикальными исламистами и сирийской оппозицией. Более того, в Анкаре нередко говорят, что с исламистами надо пытаться выстраивать конструктивный диалог». Но когда речь идет о соседних провинциях на северо-востоке Сирии, Анкара занимает другую позицию: «Там турки провели осенью военную операцию «Источник мира» против курдов. И какие-либо высказывания Москвы, Брюсселя или Вашингтона о том, что и с курдами лучше вести диалог, чем воевать, тут же встречаются жесткой критикой».
Как говорится, здесь играть, а здесь рыбу заворачивали. Именно поэтому Р. Эрдоган с такой легкостью пошел на компромисс после ввода войск на северо-восток Сирии, фактически толкнувший курдов в объятия Дамаска, но «уперся» в Идлибе.
Истинные же цели интервенций Р. Эрдогана на территорию государства, куда его войска никто не приглашал, лежат в иной плоскости. Как указывает исследователь А. Асалыоглу, «Эрдоган заявлял, что физические границы турецкого народа отличны от границ его сердца. Очевидно, что первым симптомом кризиса является его вера в то, что Турция больше своих фактических границ, что «Новая Турция» не сможет быть заключена в 780 тысяч кв. км, что в рубашке, сшитой Лозаннским мирным договором, уже становится тесно».
Пытаясь в итоге войны прихватить часть сирийских территорий, Р. Эрдоган делает вид, что не понимает содержания сочинских и астанинских договоренностей. Воспользовавшись паузой в освобождении Идлиба, Турция начала там своего рода государственное строительство и готова защищать свою вотчину силой оружия. На жульничество Анкары обращает внимание и российский сенатор А. Пушков: «Турция говорит, что сирийские войска должны отойти – то есть хочет «заморозить» ситуацию и никуда не двигаться. Надо решать проблему этого «котла», где на 2,5 млн человек 100 тысяч боевиков. И сколько Турция предлагает не двигаться?»
Более того, Анкара полностью извратила астанинские и сочинские договоренности, решив «защищать» территорию суверенной Сирии от сирийской же армии, став тем самым на сторону террористов из «Джебхад ан Нусры»*, которая взяла под контроль 99% Идлиба, что и спровоцировало эскалацию.
Позиция же Москвы предельно ясна: необходимо выполнить существующие договоренности и резолюцию СБ ООН 2254. Ничего нового от Анкары не требуют.
Разделяй и стравливай
Ведя свою геополитическую партию, руководство Турции отчаянно повышает ставки и пытается играть на противоречиях. Как заявил Р. Эрдоган, он обсудил вероятные военные действия с союзником по НАТО – президентом США Д. Трампом. В свою очередь, министр национальной обороны Турции Х. Акар побывал на заседании министров обороны НАТО в Бельгии, где заявил, что атаки сирийского «режима» способствуют радикализации местного населения и росту миграции, около миллиона сирийцев покинули свои дома, родную страну и от безысходности в суровых зимних условиях устремились в сторону Турции. В то же время руководитель российского Центра примирения враждующих сторон в Сирии контр-адмирал О. Журавлев сообщает, что подтверждений заявлений о перемещении к сирийско-турецкой границе миллиона беженцев из зоны деэскалации «Идлиб» нет.
Как обычно, Запад и Анкара фарисейски эксплуатируют «гуманитарную» тему, обвиняя в уничтожении мирного населения сирийскую армию. Как сказано в заявлении глав МИД 14 стран ЕС, власти Сирии «проводят стратегию завоевания территории любой ценой, не обращая внимания на последствия для сирийского гражданского населения», а операция армии страны интенсифицировалась с декабря «при поддержке российской боевой авиации».
В Турции высадился «американский десант» в лице главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе генерала ВВС США Т. Уолтерса, заявившего, что «роль Турции в противодействии России является центральной. Обе страны рассматривают Черноморский регион как свою естественную зону влияния, они продолжают конфликтовать в Ливии и находятся в прямом столкновении в сирийском Идлибе. В долгосрочных интересах и США, и Турции лежит продолжение совместной работы для развития сотрудничества против России как на двусторонней основе, так и через НАТО». В свою очередь, специальный представитель США по Сирии Д. Джеффри, прибыв в Турцию, заявил: «Сегодня в Идлибе солдаты нашего союзника Турции сталкиваются с угрозой, и эта угроза исходит от России и правительства Асада. Мои соболезнования». После чего благополучно отправился на встречу с сирийскими курдами, которые угрожают турецкому «союзнику». Воистину эти союзники друг друга стоят.
Правда, вся поддержка ограничивается лишь словами, что вынужден был признать и сам Р. Эрдоган, который силится втянуть Россию в многосторонние переговоры по Идлибу с участием Германии и Франции, запланированные им на 5 марта. Пресс-секретарь президента России Д. Песков информацию опроверг, отметив, что «5 марта у президента Путина другие рабочие планы».
Перехитрить себя
Анкара явно суетится. Вашингтон устами Д. Джеффри полностью исключил развертывание широкомасштабных военных действий с участием таких крупных игроков, как США, Израиль, Турция и Россия в регионе. Глава МИД РФ С. Лавров, в свою очередь, заявил, что Москва будет противостоять любым попыткам оправдать террористов. Армия САР освобождает все новые и новые территории, вследствие чего турецкие «наблюдательные пункты» оказываются в окружении.
Внутри «турецкого королевства» согласия также нет. По словам бывшего адмирала ВМС Турции Т. Эртюрка, «нашей стране невыгодно работать против сирийского центрального правительства и нести бремя войны, опосредованной империалистами». Бригадный же генерал в отставке Э. Шенер считает, что у Турции сегодня нет четко сформулированной политики в отношении Сирии, а «зоны безопасности», которые то здесь, то там пытается установить в соседней арабской республике Эрдоган, являются «инструментом влияния на региональную политику, навязанную Соединенными Штатами». Присутствует и недовольство в армейской среде в связи с тем, что офицерскому корпусу приходится иметь дело с самыми настоящими бандформированиями и террористами, признанными таковыми самой Анкарой, отдавая жизни за интересы «каких-то арабов».
Не стоит забывать и о том, что Вашингтон, куда бросился Р. Эрдоган за поддержкой, не далее как три года назад попытался организовать в Турции военный переворот, от которого «Реджепа Таиповича» спасла именно Россия. Там явно не забыли ни угроз Анкары выйти из НАТО, ни покупки российских С-400, ни попыток изгнать американских военных со своей территории.
Между тем срок «ультиматума» Турции Дамаску истекает, помощи от НАТО нет, Россия шантажу не поддалась и нужно что-то решать. Эрдоган не был бы Эрдоганом, если бы, наряду с угрозами, не оставил себе лазейки. Он уже опроверг утверждения прессы о закупке систем Patriot у США и идеи использовать С-400 против российских самолетов. Да и в грозном рыке на заседании парламентской фракции правящей партии турецкий президент предусмотрел возможность сохранить лицо. По его словам, «тем из оппозиционных групп в регионе, кто ведет себя необузданно и дает режиму повод для нападения, мы тоже дали понять, что отныне будем действовать бескомпромиссно. На данном этапе мы уже никому не будем прощать неистовство, фанатизм, продажность, провокации».
То есть, в случае чего, весь праведный гнев можно будет обрушить на «Хайат Тахрир аш-Шам», сказав, что именно для этого и введено 7 тысяч солдат в Идлиб.
По тонкому льду дестабилизации
Собственно, ничего принципиально нового в Сирии не произошло. Анкара не первый раз вторгается на территорию САР, а турецкая армия не впервые сталкивается с ВКС России. Потому говорить о грядущей войне с Россией явно преждевременно.
Тем не менее ситуация является крайне сложной, поскольку подошла к той стадии, когда решение существующих конфликтов интересов между Дамаском, Москвой и Анкарой откладывать уже нельзя. С одной стороны, САР имеет полное право вернуть под контроль свои собственные территории, часть которых оккупирована Турцией. С другой – Анкара попала в собственную ловушку непризнания официальных властей Сирии и обязательств перед подконтрольными ей боевиками. Усугубляет конфликт и понимание Вашингтоном, который оккупирует нефтеносные районы Сирии, что он – следующий «на выход». Заложницей устремлений США стала Турция, которую пытаются заставить развязать новую войну на Ближнем Востоке и стравить с Россией.
Любое резкое движение Р. Эрдогана вернет Сирию в положение 2012 г., втянув в противостояние все государства региона. Снова – подконтрольные десятку арабских государств военизированные банды, снова – тысячи добровольцев-террористов, снова – вербовка исламистов от Мали и Кавказа до Центральной Азии и Филиппин. США это вполне устраивает, позволяя «подорвать» огромную часть Евразии и Ближний Восток, помешать проектам евразийской интеграции и ослабить европейских конкурентов новыми потоками беженцев.
Тем не менее пространство для компромиссов остается. Безусловно, Турции придется согласиться на уничтожение «Джебхад ан Нусры» и зачистку Идлиба от террористических группировок. Все остальное, включая учет интересов подконтрольной Анкаре оппозиции в конституционном процессе, формирование зон безопасности и решение проблем курдов должно являться предметом переговоров. И договариваться Р. Эрдогану придется, дабы судьба Сирии не решилась без него.
* * *
P.S. Вчера, 28 февраля, по инициативе турецкой стороны состоялся телефонный разговор Владимира Путина с Реджепом Эрдоганом.
Выражена серьёзная озабоченность эскалацией напряжённости в Идлибе, повлёкшей многочисленные жертвы, в том числе среди турецких военнослужащих. Акцентирована важность повышения эффективности координации по каналам министерств обороны России и Турции.
Обсужден ход реализации российско-турецких договорённостей 2018 и 2019 годов. Отмечен приоритетный характер задач по борьбе с международными террористическими группировками.
С обеих сторон подчёркнута необходимость принятия дополнительных мер в целях нормализации обстановки на северо-западе Сирии. Условлено активизировать соответствующие межведомственные консультации и проработать возможность проведения в ближайшее время встречи на высшем уровне.
