Для республики швейная отрасль имеет стратегическое значение. По объему экспорта она занимает второе место после добычи золота. Киргизские швейники ежегодно производят около 100 млн единиц одежды. Но сегодня отрасль переживает сложные времена. Во-первых, она еще не оправилась от тяжелых последствий, вызванных валютным кризисом в России. Во-вторых, настало время укрупнять разрозненные мелкотоварные производства. Для этого необходимы политическая воля и многомиллионные дотации в сферу. Однако и с тем, и с другим пока туго.
Клубок проблем
Киргизия занимает крепкую нишу в производстве и экспорте одежды экономкласса. По данным президента ассоциации предприятий легкой промышленности Киргизии «Легпром» Сапарбека Асанова, более 90% швейной продукции экспортируется. Большая часть ее — 60−70% — идет на российский рынок. Остальное вывозится в Среднюю Азию, в основном в Казахстан. То есть, от благосостояния партнеров по ЕАЭС напрямую зависит швейная отрасль страны.
«На 2015 год после обвала российского рубля пришелся пик спада нашего производства. С 2016-го пошел подъем. В 2018 году объем производства составил уже 8 млрд 157 млн сомов (чуть больше 7,5 млрд рублей). А с начала этого года, к сожалению, опять наблюдается спад, — сообщает Асанов. — Дело в том, что погоду отечественным швейникам делает российский рынок и его потребители. А в этом году покупательская способность в России упала. В Казахстане, кстати, тоже».
Также, по мнению эксперта, на снижение производства повлияла и непрекращающаяся конкуренция с Китаем на общем рынке. Для пошива одежды в Киргизии используются только привозные ткани, 70% из которых — китайского производства. Хотя еще в советское время больше 80% национального легпрома занимало производство текстиля. После 90-х предприятия закрывались и перепрофилировались. А в начале 2000-х изготовление собственной ткани и вовсе сошло на нет.
«Правда, в 2017 году у нас запустили фабрику по производству хлопчато-бумажной трикотажной ткани. А на юге страны, в Ошской области, собираются построить еще одно ткацкое предприятие, которое будет работать на местном хлопке, — добавляет Асанов. — Но эти предприятия пока не смогут полностью обеспечить рынок тканями».
Пожалуй, самой большой проблемой киргизского легпрома остается мелкотоварность. Небольшие швейные цеха, из которых состоит отрасль, не могут выполнять крупные заказы. А это уже требуется. В странах ЕАЭС планомерно сокращается стихийная розничная торговля. Люди все больше предпочитают одеваться не на рынках, а в централизованных торговых центрах. Последним удобно работать с крупными предприятиями, которые могут обеспечить должное количество и качество продукции.
Осталось полцеха
По данным Национального статистического комитета Киргизии, в секторе легкой промышленности занято более 150 тыс. человек. А по неофициальным подсчетам, число швейников в республике достигает 300 тыс. человек.
Вячеслав и Елена Малюта в числе первых начинали заниматься пошивом одежды. Их семейному бизнесу больше 20 лет. За это время швейники обзавелись постоянными клиентами в России и Казахстане. Их марка одежды стала узнаваемой и востребованной. Но кризис добрался и до семьи Малюта.
«За последние 3 года обороты упали. Мы сократили производство с двух цехов на 80 человек до половины цеха — 15 человек. Производство буквально выживает, но мы держимся. Ведь многие цеха вообще закрываются, — рассказывает Вячеслав. — Работать стало сложнее. Заказчики из-за падения своих оборотов не могут планировать, как раньше, и мы, соответственно, тоже».
Несмотря на сокращение оборотов производства и объема продукции, выходных и праздников у предприимчивой четы почти не бывает. Елена весь световой день находится в цехе, где отшивают блузки и платья. А супруг занят логистикой, поставками сырья и готовой продукции. «Наши заказчики всегда хотят что-то новое и небольшими партиями. Поэтому мы часто меняем модели, что для работников тяжело, — признается Вячеслав. — Отчасти из-за этого среди швей большая текучка. Правда, костяк коллектива всегда остается из-за сплоченности».
Швеи в Киргизии получают в среднем 23 тысячи сомов (около 21 тысячи рублей) в месяц. Это на треть больше среднемесячной зарплаты по республике — 16 тысяч сомов, определенной Нацстаткомом. То есть оплата труда в сфере достаточно высокая. Но это хорошо и плохо одновременно. Для работников, естественно, хорошо. А конкурентоспособность отечественного продукта страдает. Ведь в таком случае половина себестоимости одежды приходится на заработную плату.
«Нам нужно продавать свой товар недорого, иначе он не выдержит конкуренции. Вот и приходится удешевлять продукцию за счет сырья, — сообщает Вячеслав Малюта. — Если раньше мы работали с корейскими и индонезийскими тканями, то сейчас используем и китайские. А что делать? Качество-то снижать нельзя. В противном случае нас „съест“ легпром других стран».
Впрочем, в отличие от соседних стран, в Киргизии с 2008 года действует облегченная патентная система для швейников. То есть владельцы цехов платят фиксированный налог на производство, количество машинок и наемных работников.«Патент очень помогает. Когда его ввели, мы наконец-то перестали кормить бесчисленных проверяющих. Взял патенты — и работай спокойно. Это чудесная система, которую надо всем перенимать, — уверен бизнесмен. — Но хотелось бы, чтобы наше государство поддерживало нас больше. Сегодня нам необходима помощь в укрупнении и выходе на новые рынки».
Технополис объединяет
В конце 90-х — начале 2000-х в республике был стихийный рост швейных цехов, многие из которых работали нелегально. Именно в это время одежду киргизского производства обидно прозвали «сампошивом» — ее качество не всегда было высоким. Часть денег с подпольных производств шла мимо бюджета прямиком в карманы нечестных чиновников. По мнению главы «Легпрома» Сапарбека Асанова, это стало тормозом для дальнейшего развития отрасли.
«По факту мы экспортировали меньше, чем официально производили. Принимающие страны спрашивали, откуда мы берем эту продукцию. И в тот момент государство нас поддержало — ввело патентную систему. Это дало толчок развитию легпрома. Швейники вышли из тени. Новые цеха появлялись, как грибы после дождя, — вспоминает он. — Но настало время вновь поддержать отрасль. Еще лет 10−15 — и цехов не станет, бизнес уйдет в другую сферу, а люди останутся без работы.
Дело в том, что легкую промышленность развивают и другие страны. Например, в Узбекистане заработная плата ниже нашей, а производства поддерживаются государством. Поэтому конкурентоспособная продукция в экономклассе будет у них, а не у нас».
Впрочем, у Сапарбека Асанова разработан план спасения стратегической отрасли. Его он держит на самом видном месте — это проект большой промышленной зоны «Технополис». Под «Технополис» 2 года назад государство выделило 40 гектаров земли.
«Здесь сосредоточатся 40 текстильных и швейных предприятий, способных обеспечить рабочими местами 8−10 тысяч человек. Каждое предприятие — это отдельный хозяйствующий субъект со своей спецификой. Прямо на территории будет жилой сектор для сотрудников, детсад, учебный центр.
Кроме того, здесь предусмотрены водоснабжение, электроснабжение и очистные сооружения, — водит пальцем по проекту собеседник. — „Технополис“ должен быть кластерным производством с полной цепочкой: от изготовления ткани до пошива изделия. Только так можно проследить все, вплоть до состава материалов и предоставить заказчику соответствующие сертификаты.
Только так мы сможем соблюсти технический регламент, действующий в рамках Евразийского союза. Ведь уже с 2020 года наши преференции в ЕАЭС заканчиваются, мы становимся его полноправными членами со всеми обязанностями».
Но пока «Технополис» только в проекте, и когда начнется строительство, неизвестно. «Легпром» сегодня активно ищет инвесторов. Примерная сметная стоимость проекта — 45 миллионов долларов. Ассоциация швейников рассчитывает, что хотя бы часть затрат по созданию промзоны государство возьмет на себя.
«Мы надеемся, что государство покроет строительство инженерных коммуникаций, дорог, водоснабжения, очистных сооружений, — уточняет Асанов. — Во всем мире так происходит. Государство дает не менее 40% в виде гранта в поддержку стратегически важного для страны проекта. Вложенные деньги возвратятся в бюджет в виде налогов».Но в Киргизии всегда актуально правило: на государство надейся, а сам не плошай.
Поэтому параллельно ассоциация ведет переговоры с представителями узбекского, китайского и турецкого бизнеса. По словам Асанова, крупные игроки на международном рынке легкой промышленности заинтересовались проектом.
«Бизнесмены хорошо умеют считать. Зарубежные коллеги, конечно, понимают, что с 1 января 2020 года готовая продукция из третьих стран будет заходить в Евразийский союз и оплачиваться по наименованиям, а не по килограммам, как сейчас. А если их производство будет находиться в Киргизии, то рынок ЕАЭС будет для них открыт», — добавляет глава «Легпрома».
Проект «Технополиса» правительство Киргизии поддерживает. Но пока только на словах и не в публичном поле. Тем не менее ассоциация «Легпром» надеется запустить промзону в течение ближайших 5 лет.
Алена Табарина, Бишкек
Подробнее: eadaily.com
